Я отвлеклась от своих мыслей, когда поезд внезапно остановился. Несколько раз моргнув и посмотрев в окно, я больше не видела сельскую местность; я видела оживленную платформу моей последней остановки. Йорк.
«Добро пожаловать домой, Лэйн».
Вздохнув полной грудью, я нервно поднялась на ноги и сунула телефон обратно в карман пальто, после чего достала свой маленький чемодан, из отделения для хранения вещей над головой. Через несколько минут я уже шла по платформе, волоча за собой чемодан. Я взяла такси от вокзала до небольшого отеля Холидей Инн, расположенного примерно в десяти минутах езды от дома моих родителей, и после регистрации поднялась в свой небольшой, но уютный номер. Я уже собиралась освежиться, когда на мой телефон пришло электронное письмо. При виде имени моего брата из меня вырвался стон.
Локлан хотел удостовериться в том, что я вернулась домой на похороны дяди. Я не винила его за такой контроль, потому что ни разу не ответила на его письмо. Прочитав его впервые, я очнулась только тогда, когда покупала билет на ближайший рейс из Нью-Йорка.
«Я здесь, — выдавила я. — Где он сейчас?»
Я сглотнула подступившую к горлу желчь, нетерпеливо ожидая его ответа. У меня было так много вопросов, но я не хотела никаких ответов. Я хотела знать, почему умер мой дядя в то время, когда он был совершенно здоров. Я хотела знать, почему он был жив в понедельник вечером и умер во вторник утром. Но если я получу ответы, которые ищет мой разум, тогда это будет означать, что я принимаю тот факт, что мой дядя умер, а я еще не была готова это сделать.
Я подпрыгнула, когда мой телефон запищал от нового письма.
«У мамы с папой в доме. Мы все здесь».
В горле образовался комок. Вполне логично, что мой дядя будет в доме моих родителей; мой дядя лелеял мою мать, а она в свою очередь обожала его. Она была его сестрой, соучастницей преступлений и близняшкой.
Я вытерла глаза, когда их начало щипать.
«Буду там через 20 минут».
Я схватила пару черных облегающих джинсов, черные ботильоны, черную футболку с длинными рукавами и серый пиджак. Одевшись, я повернулась к большому зеркалу и посмотрела на себя. Я выглядела так же, как и всегда, но заметила едва видимые для меня различия, которые родные сразу увидят. Мои шоколадно-каштановые волосы теперь были длиннее, почти до пояса. Мои груди были полнее, а бедра немного шире, придавая изгиб моему телу, которое теперь демонстрировало то, что я стала женщиной. Фарфоровая кожа была усыпана светлыми веснушками, а изумрудно-зеленые глаза все еще были скрыты за очками, сидевшими на переносице.
Я поправила свой свитер и моргнула. Я не знала почему, но мне не хотелось наряжаться ради встречи со своей семьей впервые за шесть лет. Я хотела выглядеть собранной, хотя внутри у меня все разваливалось.
Я заплела волосы во французскую косу, чтобы они не падали на лицо, и не стала утруждать себя макияжем, потому что встреча с дядей открыла бы шлюзы эмоций, так что он все равно бы испортился. Я взяла с кровати бледно-голубой шарф и обернула им шею, прежде чем схватить телефон и ключ-карту.
Так как дом моих родителей был совсем рядом, я решила прогуляться пешком. В этот раз дождя не было, но поскольку была середина октября, к шести часам вечера уже стояла непроглядная тьма и начинало по-настоящему холодать. Я скрестила руки на груди и, опустив голову, быстро прошла мимо кафе моей бабушки. Оно было закрыто, как и ожидалось. Краем глаза я не заметила никакого света, но на всякий случай отвела взгляд.
Дорога к дому моих родителей оказалась короче, чем я помнила, и прежде чем успела опомниться, я уже стояла перед дверью дома, в котором выросла. Я моргнула, вспоминая дом своего детства. Он был слегка украшен к Хэллоуину, напоминая мне о предстоящем празднике, но помимо этого, он выглядел точно так же, как и шесть лет назад, когда я видела его в последний раз, будто бы ничего не изменилось… Или не случилось.
«Ты сможешь это сделать», — сказала я себе.
Я снова и снова повторяла эту мысль, поднимая руку вверх и готовясь постучать в покрытую темным лаком дверь. Однако, у меня не представилось этого шанса, потому что дверь внезапно открылась, и я увидела двух девушек лет двадцати пяти, которые выходили из дома. Я понятия не имела, кто они такие, и поймала себя на том, что разглядывала их.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— О, простите, — выдохнула девушка с платиновыми волосами, прежде чем взять себя в руки. — Могу я вам чем-нибудь помочь?
«Кто она? — спросила я себя, — и почему она спрашивает, может ли она мне помочь?»
— Нет, спасибо, — ответила я вежливо. — Могу я пройти?
Она не двинулась с места, а брюнетка рядом с ней скрестила руки на груди и шагнула ближе к подруге. Я взглянула на нее, потом снова на блондинку. Все выглядело так, будто они не хотели пускать меня в дом.
— Кто вы? — спросила блондинка.
Ее тон не был грубым, просто любопытным.
Я нетерпеливо постучала ногой по земле и досчитала до пяти, прежде чем ответить.
— Меня зовут Лэйн. Это дом моих родителей. Можно мне, пожалуйста, пройти?
— Лэйн? — ахнула блондинка.
Она говорила так, словно знала меня, но я ее не узнала. Я кивнула в ответ на ее вопрос, и это заставило обеих девушек широко раскрыть глаза и мгновенно отодвинуться, образовав проход между ними. Я поблагодарила их и вошла в дом своих родителей. Я нервно вздохнула и направилась через холл в гостиную.
Я оглянулась через плечо, когда блондинка и брюнетка промчались мимо меня и направились по коридору в сторону кухни. Я отвернулась от них и снова посмотрела на дверь гостиной. Я знала, что там будет мой дядя; именно там лежала моя тетя Тереза, когда она умерла много лет назад.
Я потянулась к ручке двери и осторожно толкнула ее кончиком пальца. Аромат жасмина наполнил мои ноздри и окутал меня, как одеяло. Я сделала глубокий вдох и позволила знакомому аромату окружить меня. Мой взгляд был опущен, но краем глаза я видела ножки подставки, на которой стоял гроб. Я медленно подошла к нему и на мгновение застыла. Прежде чем совсем остолбенеть, я обошла гроб с правой стороны и сделала глубокий вдох, когда подняла голову и мои глаза остановились на нем.
Я прикрыла свои рот ладонью, когда из меня вырвалось рыдание. Он действительно был там — это не была какая-то дурацкая шутка… Мой дядя действительно умер. Увидев его, я вдруг вспомнила, как разговаривала с ним по скайпу несколько лет назад, и это вызвало хаос в моем сердце.
— Лэйн, дорогая, поговори со мной, — умолял мой дядя. — Ты несчастна. Я вижу это.
— Я в порядке, дядя Гарри, — я вздохнула. — Просто мне понадобится больше времени, чем я думала, чтобы устроиться здесь.
— Ты переехала в город четыре года назад, — сухо заметил мой дядя.
— Ну и что? — хмыкнула я. — Это совсем другая страна. Мне еще ко многому нужно привыкнуть.
— А ты уверена? — настаивал мой дядя. — Может быть, тебе стоит поговорить со своей бабулей? Она очень хороша в таких делах, когда тебе грустно.
В моей голове прозвенел тревожный сигнал.
— Не-а, я так не думаю. Я не хочу разговаривать с ирландской Опрой. Она будет придираться, а я этого не хочу. Ты же знаешь, что она уговорит меня сесть в самолет и вернуться домой. У нее есть дар, и я не позволю ей повлиять на меня.
— Тогда объясни мне, что происходит, пожалуйста, — взмолился он. — Я чувствую, что с тобой что-то не так. Неужели что-то случилось?
— Я в порядке, — уверила его я, а затем решила избавить его от страданий. — У меня просто был момент слабости, и посетила мысль, совершить одну глупость, вот и все.
— Объясни, — почти прорычал мой дядя. — Сейчас же.
Я прикусила нижнюю губу и понизила голос, чтобы другие посетители Старбакса меня не услышали. — Прошлой ночью мне приснился он, и я проснулась в холодном поту. Всего лишь на секунду, на одну долю секунды, я подумала о том, чтобы принять какие-нибудь таблетки. Прежде чем ты взбесишься и потребуешь, чтобы я вернулась домой, поверь, я знаю, что это серьезно, поэтому записалась на сеанс к психотерапевту, чтобы поговорить об этом.
